Я сел обратно на кровать и невольно охнул. Болело все тело, каждая мышца и косточка. В то же время, как ни странно, не осталось никаких синяков и ссадин! Похоже, энергетический вампиризм дает еще одно преимущество… Вот только если и дальше так бросаться на людей, то синяки просто не будут успевать заживляться.
– Немного было раньше, теперь приступы стали значительно сильнее.
Гор вновь промолчал.
– И надолго это? – упорно продолжал я расспросы.
– Как тебе сказать… Скорее всего со временем приступы ярости станут реже…
– Ну, слава Богу.
– Зато еще сильнее, – закончил Гор.
Вот обрадовал, так обрадовал. И куда мне теперь с такими приступами? Клетку что ли с собой носить, или наручниками перед очередной вспышкой к чему-нибудь цепляться?
– Приступ предсказать нельзя, – еще больше «обрадовал» меня Гор. – Зато его можно спровоцировать.
– Видимо, для этого ты ко мне и приставлен, – невесело усмехнулся я. – Вовремя провоцировать вспышки ярости. Ладно, черт с ним, пойду-ка я узнаю последние новости, вдруг есть что-нибудь о Лиде.
Когда я уже выходил из комнаты, мне на плечо бухнулся Гор.
– Тебя одного никуда отпускать нельзя, – ворчливо пояснил он. – К тому же, только я смогу защитить тебя от телепатического воздействия.
Так научил бы меня самого защищаться, обещал ведь, – перешел я на мысленную речь, потому что в конце коридора замаячила фигура Истова. – Или ты уже забыл?
Будет свободное время – научу, – не стал спорить Гор. – Между прочим, у меня идеальная память. Если обещал, то не забуду.
Ну прям летающая каменная записная книжка.
– Доброе утро, – неуверенно сказал я Истову, когда он вышел из комнаты с двумя огромными коробками в руках. Все в том же потертом спортивном костюме и с огромным синяком под глазом.
Наверное, мы все-таки не враги, хотя и друзьями нас назвать теперь довольно трудно. Я на них совершенно не обижаюсь, особенно если вспомнить, кто в результате вышел из схватки победителем. Это было что-то вроде внутренней разборки в стае, когда определяется самый сильный. Правда, в таких случаях победивший становится вожаком, а я всего лишь хотел не быть пешкой в чужих играх. Доказывал право на самостоятельность.
Глупости какие. Просто в лоб дал, чтоб уважать начали. Чего философии разводить?
– Доброе, – хрипло буркнул «сверх». Слегка опухшее лицо выражало крайнюю степень недовольства. – Как спалось?
Вопрос явно был с подтекстом. Надеюсь, Палыч хоть жив остался после полета через окно?
Да что ему сделается.
– Замечательно, – ответил я обоим собеседникам.
– Мы уезжаем в Москву, – уведомил меня Истов, косясь на Гора.
Интересно, а это самое «мы» включает меня?
– Я в курсе, – кивнул я. – Что-то случилось, или вы просто закончили здесь все свои дела?
Напряжение и какая-то нарочитость разговора никак не желали уходить.
– И то, и другое, – сухо ответил «сверх».
– Что-нибудь стало известно о Лиде?
Я постарался придать голосу безразличие, но получилось из рук вон плохо. К счастью, Истова не очень интересовали мои переживания.
– Вампира раскололи, но он толком ничего не знает. Есть парочка зацепок, и нам их сегодня предстоит проверить.
Мне не давал покоя один вопрос, но задать его никак не получалось. Я все еще с ними, или выкинут из команды по профнепригодности? Фраза «можно мне с вами» будет звучать слишком по-детски, а заявление «я с вами» – слишком нагло.
– Собирайся, – одним махом разрешил все мои моральные терзания Истов. – Через двадцать минут выезжаем.
С чувством выполненного долга он развернулся и понес коробки к выходу. А я поспешил в так и не ставшую моей комнату, чтобы собрать скудные пожитки. Точнее, пожитков-то было дофига, но что из всего этого я мог взять с собой? Сотовый, да ноутбук. Можно еще одежку от «Армани» на память о вчерашних событиях.
Мозги не забудь.
Так, а вот статую определенно придется здесь оставить. Вот объясни, чего ты ко мне постоянно цепляешься?
А что б не расслаблялся. Да и мне скучно просто так на плече сидеть.
Кстати, о плечах, ты мне так всю осанку испортишь. Не легкий, между прочим. И почему тебя в плюшевую игрушку не запихнули?
Какая осанка? – заворчал Гор, но с плеча все же слетел. – Да тебя уже и дыбой не выправишь.
Я взял мобильник Нестерова – надо все же вернуть – и еще один для себя. Ноутбук решил оставить, как и костюм. Присев на дорожку, я некоторое время тупо пялился в одну точку, собираясь с мыслями и силами.
Надеюсь, они не тронут Лиду, потому что иначе… я убью их всех. Одного за другим. Не знаю как, но я уверен, у меня получится. И Гор мне поможет…
С радостью. Только чур убивать будем медленно.
Ты чего такой кровожадный?
Так ведь я ж статуя Кровавого Бога, мне полагается.
Но ты же не всегда был статуей, сам говорил. Неужели ты совсем ничего о себе не помнишь?
Иногда возникают отдельные картины… но как личность я себя совершенно не помню.
Ты хоть человеком был?
Вряд ли…
Вампиром?
Гор промолчал.
Эй, ты там не отключился?
Знаешь, мне кажется… я действительно был вампиром. Когда ты это сказал, у меня в голове пронеслось столько образов…
Каких?
В основном убийства… кровь… Нет, тебе лучше не знать… Нарушишь еще свою неокрепшую детскую психику.
Возможно, он и прав. Вдруг личность, коей когда-то был Гор, не слишком приятная? Какой-нибудь маньяк убийца… Точно, он же вампир, а они все убийцы и почти все маньяки.
Знаешь, ты лучше думай о чем-нибудь положительном.