Мы плавно опустились на землю, но я не спешил отпускать ее из своих объятий.
– Я еще только учусь, – на всякий случай пояснил я.
– Здорово, – с придыханием сказала она. – Мне очень понравилось.
– Как-нибудь обязательно повторим.
О том, чтобы пригласить Лиду в гостиницу я даже и помышлять не мог. Хотя нет, вру, мог. И помышлял, но все же не рискнул. Вдруг она решит, что я слишком тороплю события? Зато мы договорились вместе навестить Алексея Лысько в больнице. А значит, я очень скоро с ней встречусь!
Как выяснилось, она приехала сюда на машине. Красненькой такой, маленькой… Помнится, раньше у нее другая была. Мы очень… очень долго целовались на прощанье, а потом я еще добрых полчаса стоял и смотрел в след давно исчезнувшей за поворотом красной машинке.
Хотелось бегать, прыгать и кричать от радости, но я лишь глубоко вдохнул ночной воздух и тихо произнес:
– Я счастлив.
Районная больница располагалась в нескольких автобусных остановках от моей родной улицы. В непосредственной близости от дома я показываться не планировал, поэтому договорился встретиться с Лидой у метро Новогиреево. Конечно, существовала высокая вероятность слежки, ведь в Агентстве наверняка знали о нашей с ней близости… Близость. Как же здорово звучит это слово! Мм… О чем это я? Ах да, в общем, мы с Алексеем Леворуковым решили приехать на место встречи пораньше, осмотреться, заранее прикинуть пути отступления. Хотя я искренне надеюсь, что это нам так и не понадобится.
Алексей зевнул и потянулся так, что мне послышался хруст растягиваемых мышц.
– Либо она заодно с Агентством, либо перед тем как ехать на встречу с тобой без проблем оторвется от хвоста.
Мы стояли недалеко от выхода из станции метро, как раз напротив кинотеатра «Киргизия». Именно перед входом в кинотеатр я договорился встретиться с Лидой.
– Так уж и без проблем, – с сомнением сказал я.
– Она же профессионал, – напомнил Алексей. – Готовилась в спецшколе ФСБ с десяти лет, а с пятнадцати уже участвовала в операциях.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно спросил я.
– Константин показывал нам ее досье.
Вот жук! Нет бы мне дать почитать, наверняка ведь познавательное чтиво.
Лида подъехала на своей красной машинке, открыла окно и помахала нам рукой.
– Мальчики!
Конечно, это глупо, но я подлетел к машине со скоростью близкой к световой. Наверное, не стоило так ускоряться, но это вышло само собой.
– Ой! – удивилась Лида. – Быстрый ты…
Я открыл дверь, и подал ей руку.
– Просто я очень рад тебя видеть.
Лида вышла из машины, провела рукой по моей щеке и улыбнулась.
– Я тоже рада…
Я чувствовал себя немного смущенно, и почему-то не мог ее поцеловать. Даже в щечку… вчерашний вечер казался прекрасным сном, и вновь переступить невидимую черту оказалось очень трудно. Но Лида явно не испытывала таких глупых сомнений. Ее мягкие губы нежно коснулись уголка мои губ, на секунду замерли, и Лида плавно отстранилась.
– Как спалось? – игриво улыбнулась она.
– Отлично, – честно ответил я. – Всю ночь ты снилась. Как обычно, собственно.
Алексей немного смущенно топтался в сторонке, не решаясь подойти. Нерешительность при его габаритах смотрелась откровенно комично, поэтому я решил немного разрядить обстановку, хотя душа и тело дружно стремились продолжить тему поцелуев.
– Лида, это Алексей, ты его вчера видела. Мой телохранитель.
Лида протянула ему руку, и Алексей мягко пожал ее. Ну, то есть попытался мягко пожать. Смущенность сменилась удивлением.
– Сильное рукопожатие, – уважительно заметил он.
– Стараемся, – скромно кивнула Лида. – Поедем на моей крошке, чего зря в автобусе толкаться?
Крошке?
– Почему бы и нет? – не стал спорить я, подавив смешок.
Мы загрузились в машину и поехали в больницу. По пути я рассказывал Лиде об Алексее Лысько, о занятиях ушу и нашем учителе. К моему немалому удивлению, Леворуков тоже знал Чина Кхо. Он поведал нам о посещении нашего зала по поручению Рога и последовавшим за этим наказанием. Точнее, сделанной попыткой…
– И здесь этот хмырь влезть успел, – недовольно заметил я. – Надо будет с ним как-нибудь разобраться что ли…
– Я сам планирую после того, как все закончится, наведаться к нему в гости, – поддержал меня Леворуков.
Что именно должно закончиться, он уточнять не стал. Я это знал и так, а Лида тактично не стала спрашивать, или просто не обратила внимания.
Поставив красный автомобильчик Лиды на стоянку рядом с больницей, мы прошлись по магазинам, накупив, как и полагается, всевозможных фруктов и сладостей. Цветы, по здравому размышлению, покупать не стали.
Узнав в регистрации нужный номер палаты, мы напялили бахилы и поднялись на второй этаж. На лестничной клетке было так сильно накурено, что я даже не сразу нашел дверь. В коридоре шустро сновали медсестры, неторопливо гуляли больные, в общем, царило оживление и, как это водится, витала больничная атмосфера. Затхлый воздух, запахи лекарств и болезни… брр.
Мне по мозгам очень сильно ударил эмоциональный фон этого места. Пессимистичный, полный боли и безысходности.
Я даже слегка покачнулся от неожиданности.
– Ты чего? – обеспокоено спросила Лида.
– Все нормально… – Я сглотнул. – Просто не очень люблю больничную атмосферу.
– Кто ж ее любит, – хмыкнул Алексей. – Вот я когда себе зубы вставлял…
Ага, то-то у него улыбка такая неестественно белая для участника боев без правил.
– Кстати, когда из меня сделали… – он огляделся по сторонам, – ну, вы поняли, все протезы выпали, а взамен выросли нормальные зубы. Уже ради одного этого стоит стать… тем, кем я стал. Никакого зубного!